29.11.2000
 |
День добрый! Соскучились ли вы по мне так же, как я по вас? Уж простите меня за неписание, будьте снисходительны. Сказать, что я тут сильно занят – почти ничего не сказать.
Попытаемся поговорить про детишку. Детишка за то время, что мы с вами не общались, научился следующим вещам. Ползать на четвереньках, передвигаясь со скоростью торнадо и с такими же разрушительными последствиями. Вставать, держась за стол, стул, чьи-нибудь ноги или, на худой конец, за край скатерти. Встав, дотягиваться до наименее подходящих для его шаловливых ручек предметов, лежащих на столе. В результате Лешкиных разбойных и наших ответных действий квартира стала напоминать то ли самолет, то ли космический корабль: все (включая самого карапета) привязано, привинчено, пристегнуто к стенам и прочим объектам, которые, как нам пока кажется, не могут быть сворочены, раздербанены и изжеваны маленькими ручками-зубками. Зубок, кстати говоря, уже два – снизу. Не очень много, да мы и не торопимся; к тому же, еще несколько, кажется, на подходе. Так, что еще? Еще мы научились проявлять настойчивость и упрямство и демонстрировать скверный характер, если что-то не получаем. В этом направлении ведется разъяснительная и воспитательная работа.
 |
Кстати, о воспитательной работе. В Норвегии телесные наказания запрещены. Вообще. Нет, вообще. Не только в школе – чужим злым дядькам и теткам. Любящий родитель, не жалеющий розог (ремней, собственных ладоней) во благо ребенка, имеет шанс поиметь неприятности, не меньшие, чем “гринпис” делает китобоям, например. Насколько я понял (к счастью, не из собственного опыта), тюрьма, лишение родительских прав – не такие уж и нереальные перспективы. Причем не за избиение, за это я и сам бы назначил пожизненный ецих с гвоздями, а за, например, шлепок по рукам. Дикари!
Лешка, в общем-то, понимает сказанное сердитым голосом “нельзя!”, проблема только в том, что трудно продержаться с сердитым видом достаточно долго и не засмеяться. Потому что этот красавец изображает на своей хитрой мордуленции такую гамму на тему “а может быть, все-таки можно, папка, а? да ладно тебе, пожалуйста, я же только посмотрю и сразу положу на место, ну пожалуйста, папааа….”, что удержаться очень трудно. А удерживаться надо, хоть тресни – они же чуткие по части фальшивых эмоций, так что весь воспитательный эффект
 |
пропадает напрочь. “Я волоку из шкафа банан, а папа весело смеется и бежит меня фотографировать. Значит, когда я без спросу беру банан или, например, папины компакт-диски, это не только не предосудительно, но и радует папу” – думает катапусечка. Ну, конечно, слова “предосудительно” он еще, наверное, не использует, а в остальном примерно так… Конечно, вывод о компакт-дисках легко опровергается экспериментально: “папа орет как больной слон и фотографировать меня почему-то не бежит. Взрослые – странные”.
Еще такие достижения у мальчика Леши: он умеет хлопать в ладоши, в том числе и повторяя за кем-то; он умеет дуть в дудку, аплодируя себе после этого. Если ему улыбнуться и помотать головой, он умеет (и любит) мотать головой в ответ. Очень нам это занятие всем нравится.. То он, бывает, начнет, то я. Сидим и мотаем друг другу головой. И смеемся. Да, кстати, смеяться Лешка любит, особенно за компанию.
Из самых последних событий: идет, толкая перед собой стул. При этом проявляет впечатляющие умственные способности, объезжая препятствия. И самый писк – мы наконец-то научились ехать на своей машинке (на такой, где надо садиться верхом, толкаться ногами и рулить) не только назад, сшибая головой столы, но и вперед! Почему писк? Да потому что для обучения не понадобилось двигать лешкиными ногами и т.п., а просто позвал его несколько раз ехать ко мне – Лешка подумал чуток и сам все прочухал – куда и как толкаться. Такие вот дела, соображает парень =)).
Ну, давайте медленно и печально прощаться, пойду-ка я помогу жене развешивать Рождественские лампочки.
Всем большой привет.